Разбойничья злая луна - Страница 13

К оглавлению

– Они? – спросил он, оглянувшись.

– Они, досточтимый Тамзаа, – поспешно подтвердили снаружи.

– Целы-невредимы? – Не дожидаясь ответа, пламенный незнакомец хотел прикрыть дверцу, но его остановил Ар-Шарлахи:

– Досточтимый! Я хочу донести на судью Ар-Мауру!

Голорылый помедлил и с любопытством посмотрел на Ар-Шарлахи.

– Разве ты не знаешь, что доносы от изобличенных преступников не принимаются? – спросил он. Ар-Шарлахи растерялся.

– Да, но… – беспомощно проговорил он. – В чем преступление? Был ведь указ государя, что разбоя в пустынях нет…

Голорылый снисходительно улыбнулся.

– Разумеется, нет, – подтвердил он. – Но своими поступками ты дал повод многим людям усомниться в этом. Так что вина твоя очевидна…

С этими словами досточтимый покинул отсек.

– А ты знаешь, как мы обычно поступаем с доносчиками? – сонным голосом осведомилась Алият. – Если поймаем, конечно…

– Да раздроби тебя кивающий молот!.. – выругался сквозь зубы Ар-Шарлахи и вновь отвернулся к стенке.

Лучше бы он не заговаривал с этим сановником. Снова зашевелились самые нехорошие предчувствия. Ар-Шарлахи лежал на боку и бессмысленно разглядывал тонкое стальное кольцо на запястье. При Орейе Четвертом таких оков не водилось… Были тяжелые железные кандалы, часто ржавые. Но, кстати, освободиться от них было куда легче. А эти… Изящный браслетик, ни дать ни взять женское украшение, да еще и с замочком, а попробуй распили! Ничем ведь не распилишь!.. Да, много чего научились делать в Харве за последние пять лет. Эпоха боевых щитов и стальных цепей…

Ар-Шарлахи криво усмехнулся и тут же вновь встревожился. Судя по всему, каторга давно миновала второй внутренний порт и теперь явно направлялась к первому. Ну, это вообще что-то неслыханное! Первый порт был расчищен и вымощен сто с лишним лет назад, когда Харва представляла собой скопище крытых пальмовыми ветками хижин, жмущихся к сторожевым башням цитадели и ныне упраздненному храму Четырех Верблюдов. Слишком маленькая, чтобы принимать боевые каторги, эта древняя гавань использовалась теперь исключительно как стоянка легких, похожих на безделушки судов, принадлежащих знати и предназначенных в основном для церемониальных выездов да увеселительных прогулок.

– Тюрьму проехали… – упавшим голосом сообщил Ар-Шарлахи, полуобернувшись. – Неужто и впрямь к государю?..

Алият, как и следовало ожидать, не ответила. Приглядевшись, Ар-Шарлахи понял, что она не спит, а напряженно прислушивается к чему-то. Прислушался и он. На палубе неподалеку от их отсека два мужских голоса вели негромкий разговор.

– …подгонишь каторгу вплотную к дворцу, высадишь обоих – и сразу назад.

– Высаживать связанными?

– Нет… Это лишнее.

– Охрана?

– Охраны тоже не нужно. Там их примет стража государя…

Голоса откочевали в сторону кормы, стали невнятны. Судя по всему, это прогуливались, беседуя, погонщик почтовой каторги и принятый на борт сановник.

– Да что ж вы там такого вдвоем натворили?.. – не выдержав, сипло спросил Ар-Шарлахи и ответа опять не получил.

Впрочем, Алият и не успела бы ответить, потому что дверца отворилась вновь, и в отсек протиснулся огромный стражник. Дважды щелкнув крохотным ключиком, освободил Ар-Шарлахи от оков и, вытолкнув наружу, склонился над Алият:

– На выход! Быстрей, быстрей, не задерживаться!..

И все-таки, ступив на трап, Ар-Шарлахи не мог не приостановиться, за что тут же получил толчок в спину. Столицы красивее Харвы он не знал и даже представить был не в силах. Перистая зелень, ажурный розовый камень и с трех сторон возносящиеся в зенит горы – ледяные, ребристые, словно покрытые испариной. А между ними – пронзительно синее и словно бы влажное небо. Небо, которое можно увидеть только здесь.

Стража государя действительно ждала их у трапа – рослые молчаливые ребята с каменными лицами, все в черных шелковых халатах. Без щитов и, если не считать пары кинжалов на поясе, можно сказать, безоружные. Да и зачем в Харве зеркальные щиты? Разве что для парада… Однако когда пальцы стражей сомкнулись на обоих запястьях Ар-Шарлахи, он почувствовал, что из стальных браслетов вырваться было бы проще.

Их повели по замшелой брусчатке к Малому дворцу. Краем глаза Ар-Шарлахи видел розовый куб храма. Сверху углы здания (там, где раньше красовались изваяния верблюдов) были теперь отбиты и полуобрушены. Вон на том, обращенном к востоку, стоял верблюд по имени Ганеб – мощный, с шипами на узловатых коленях, с шеей, закованной в чешуйчатую броню…

Сзади скрипнули оси – почтовая каторга отползала задним ходом.

Лестница, ведущая на крыльцо дворца, была столь широка, что узников повели рядом. Ар-Шарлахи повернул голову и заметил не без злорадства, что Алият очень бледна… Что, кобра? Страшно? Вот так-то!

Шутки кончились… Однако уже в следующую секунду он и сам задохнулся от страха. Там, за дверьми ажурной ковки, в сумрачной глубине дворца их обоих ждала судьба…

– Вот они, государь! – с трепетом объявил вывернувшийся из-за спин стражников голорылый сановник в пламенном халате.

Несмотря на то что у Ар-Шарлахи уже закатывались глаза и не слушались ноги, он все же не мог не отметить краем сознания всю неожиданность происходящего. Не было ни доклада, ни церемониала… Вот так, запросто, целой толпой вломиться в покои государя? Даже досточтимый Ар-Маура – и тот требовал к себе большего уважения!.. Поразило и другое: в просторном покое, убранном мрачными лиловыми шелками, никого не было. За небольшим заваленным свитками столом сидел лишь скромно одетый секретарь. Мелькнула оторопелая мысль, что государь, должно быть, и впрямь непостижим… для взора простых смертных…